Жил на свете старый ворон, который начал беспокоиться об истреблении своего рода. Природа увядает, ястребы подати увеличивают, люди ворон истребляют. Решил старик с этой правдой отправиться к другим птицам: ястребу, кречету и коршуну. Первые не отнеслись к его словам серьезно,
В канун Рождества сельский батюшка произнес проповедь, в которой рассказывал о Правде, что пришла в мир вместе Иисусом. Мальчик Серёжа, присутствующий на проповеди, очень впечатлился этими словами. На рождественском обеде он всем взрослым объявил, что выступает за правду, но в
Жил однажды на свете волк. Попал волк однажды в лапы к медведю, и тот решил пробудить в нем совесть. Но волк настаивал, что натура его такова — он может питаться только мясом и семью ему нужно свою кормить, от того
Жил-был газетчик, и жил-был читатель. Газетчик был обманщик — все обманывал, а читатель был легковерный — всему верил. Так уж исстари повелось на свете: обманщики обманывают, а легковерные верят. Suum cuique [Каждому свое (лат.)]. Сидит газетчик в своей берлоге и
Канарейку за чижика замуж выдали и свадьбу на славу справили. В магазине «Забава и дело» купили новенькую кирку; за пастора ученый снегирь был; скворцы величальные песни пели, а для наблюдения за порядком полициймейстер отряд копчиков прислал. Чуть не со всего
Хоть и обыкновенный это был заяц, а преумный. И так здраво рассуждал, что и ослу впору. Притаится под кустом, чтоб не видать его было, и сам с собой разговаривает. — Всякому, говорит, зверю свое житье предоставлено. Волку — волчье, льву
Служил Трезорка сторожем при лабазе московского 2-й гильдии купца Воротилова и недреманным оком хозяйское добро сторожил. Никогда от конуры не отлучался; даже Живодерки, на которой лабаз стоял, настоящим образом не видал: с утра до вечера так на цепи и скачет,
В некотором царстве Богатырь родился. Баба-яга его родила, вспоила, вскормила, выхолила, и когда он с коломенскую версту вырос, сама на покой в пустыню ушла, а его пустила на все четыре стороны: «Иди, Богатырь, совершай подвиги!» Разумеется, прежде всего Богатырь в
Жил-был пискарь. И отец и мать у него были умные; помаленьку да полегоньку аридовы веки в реке прожили и ни в уху, ни к щуке в хайло́ не попали. И сыну то же заказали. «Смотри, сынок, — говорил старый пискарь,
В деревне Софонихе, около полден, вспыхнул пожар. Это случилось в самый развал июньской пахоты. И мужики, и бабы были в поле. Сказывали: шел мимо деревни солдатик, присел на завалинку, покурил трубочки и ушел. А вслед за ним загорелось. Деревня сгорела
